инженер кафедры философии
МГТУ имени Н.Э. Баумана, г. Москва
Тема толерантности в современной цивилизации лишь на первый взгляд кажется уже открытой, а некоторым представляется и решенной. Это, однако, неверно не только в отношении российской мысли. Дело в том, что, начиная с конца 60-х годов прошлого века, с выхода в свет книги Маркузе «Критика чистой толерантности», в западной литературе не прекращаются оживленные дискуссии по этой проблеме. Ценность толерантности сегодня подвергается критике с двух основных точек зрения: коммунитаризма (вместе с примыкающим к нему неомарксизмом) и того, что можно назвать теорией различия (к которой относятся, главным образом, работы постмодернистов и феминистов). Характерно, что эти направления мысли, однако, видят прямо противоположные недостатки толерантности. Коммунитаризм обвиняет толерантность в разрушении традиционных для общества ценностей, а теории различия полагают, что толерантность как ценность устарела, поскольку, будучи основанной на поиске некоторого консенсуса в обществе, не соответствует состоянию «плюрализма ценностей», делающему невозможным какой бы то ни было консенсус и согласие вообще. Нельзя сказать, что это только теоретическая критика, поскольку и в реальной политике не – западного мира ценности толерантности или прав человека зачастую отвергаются как несоответствующие традиционным ценностям той или иной культуры.
Однако, теоретическая проблема остается нерешенной, и состоит она, по–видимому, в вопросе об отношении нескольких основных концепций: глобализации, мультикультурализма (поликультурности) и толерантности. Вопрос состоит в том, как меняется ценность толерантности в условиях созданного глобализацией мультикультурного общества (если она вообще сохраняет здесь свою значимость)? Этот вопрос, значимый для западного мира, не менее значим и для России, для которой поликультурность традиционна. Кроме того, как показывают исследования российских социологов, в последнее время эта проблема обостряется в том числе и за счет новых мигрантов. Все эти явления показывают, что толерантность –это не просто традиционная (и уже в общих чертах решенная) проблема западной мысли или западного общества, но именно новая проблема глобального мира. Тезисно философские исследования толерантности прежде были изложены следующим образом: 1) толерантность есть одна из основных универсальных ценностей современного общества; 2) эта универсальность связана с двусторонним процессом, идущим в современном обществе, а именно, усилением глобализационных тенденций с одной стороны и стремлением к сохранению национальной идентичности –с другой; 3) таким образом, проблема толерантности сегодня перестала быть проблемой только в одной из сфер общественной жизни (в религии, вопросах национальных отношений и пр.), но приобрела статус глобальной социокультурной проблемы, проявляющейся во всех сферах общества; 4) следовательно, существующие подходы к проблеме толерантности нуждаются в серьезной корректировке с точки зрения отражения в них плюральности и полисубъектности современного мира, а также особенностей различных менталитетов. Необходимо отметить, что подобная концепция толерантности как всеобщей (универсальной) ценности в современной философии была разработана впервые (имеются ввиду все современные теории –как российские, так и западные).
Также, необходимо отметить, что идея о возможности отыскания корней толерантного сознания в различных культурах лежит в русле развития современного российского обществоведения. И философские изыскания здесь не отрываются от практических проблем и эмпирических исследований. Так, российские социологи показали, что в ценностях и нормах народов России с православной и мусульманской культурами больше общего, нежели различий. Особенно четко это совпадение ценностей и норм было зафиксировано в политическом сознании народов Поволжья. Философская концепция, основанная на историко –философских изысканиях, и показывающая, что в исламских культурах имеются корни толерантного сознания, способные противостоять фундаментализму и экстремизму, здесь лишний раз подтверждает наблюдения социологов. Вывод из этих исследований очевиден, и в общих чертах совпадает с тем, что было понятно ранее Дж. Локку, но часто недоступно пониманию политиков: не культура или религия являются причинами экстремизма и интолерантности, но политические игры, социальная дистанция, несправедливость или восприятие одной культуры как превосходящей по самой своей природе все прочие. Этот вывод весьма значим, в том числе, и для опровержения популярных ныне идей Хаттингтона о цивилизационных войнах. Эта концепция толерантности оказывается значимой не только для философов или социологов, но и для религиоведов (служит основой концепции мирного сосуществования различных конфессий и деноминаций в мультикультурном обществе), международников (способствует выявлению причин международного терроризма и экстремизма), культурологов (ставит задачу отыскания оснований толерантности в различных культурах), филологов (обосновывает значимость лингвокультурологического анализа современного языка).
Направление, ориентированное на изучение международных отношений, подходит к формулированию научных задач по данному направлению без особых иллюзий: в XXI век человечество вступило в условиях абсолютного преобладания силы над толерантностью. Однако, несмотря на столь пессимистическую оценку, следует признать, что современный мир, международные отношения значительно сложнее, чем иногда представлены. Исследования данного направления основаны на убеждении, что попытаться понять мир в его многообразии, избегая при этом неадекватных или упрощенных оценок –значит, создать определенную базу для толерантности. Научное направление рассматривает «международные отношения» в широком смысле, а не просто как дипломатические или же межгосударственные отношения.
Направление также обсуждает вопросы, которые могут быть поняты как главные исследовательские задачи направления: 1) глобализация в международных отношениях; 2) субъекты международных отношений; 3) влияние глобализации на международные отношения; 4) возникновение крайних форм реакции на вызовы модернизации; 5) дифференцирование этих самых «крайних форм»; 6) оценка современного состояния международных отношений; 7) оценка роли и места современной России в международных отношениях поиск средств достижения консенсуса по вопросам целей и средств модернизации.
Также немалый вес в последнее время имеет направление, связанное с анализом гендерных взаимодействий. В основе деятельности направления лежит убеждение в том, что ни формы прямой борьбы феминистского движения, ни продуктивный в целом бум гендерных исследований не снимают проблему формирования, усвоения и развития в культуре повседневности гендерно толерантного поведения. Общество уходит от прямой пропаганды гендерного насилия, но пропитывает социальную реальность сетью образов, в которых мужское и женское представлены как некая очевидность. Поэтому, сложнейшей проблемой современного обществознания становится исследование «политики репрезентаций», в том числе, маскулинного и феминного, анализ стратегий, позволяющих на современном этапе поддерживать и совершенствовать основы нетолерантной по своей сути патриархальной культуры. Углубленный анализ наиболее авторитетных гендерных репрезентаций дает возможность рассматривать данную проблему в культурологическом аспекте.
Особое внимание в деятельности направления было уделено проблеме маскулинности в зеркале толерантности, особенно дискурсивным механизмом анализа мужского, которые отражают тесную взаимосвязь пола и этноса. Доказано, что гендерная роль и этническая идентичность российского мужчины часто сходятся в конструкте «мужик», абсолютно «очевидном», и в силу этого малодоступном для анализа. Экспансия данного образа пропитывает пространство массовой культуры в разных его сегментах. Основанием идентичности, при этом, является воспеваемая ценность специфически значимой мужской коллективности, оформляющейся в ее противопоставленности женскому, особая «патриотическая» составляющая данного образа и т.д. Эту «находку» массовой культуры активно инкорпорирует в свои стратегии власть, а потому в современной российской политике широко реализуется символическая наполненность данного образа.
Важнейшим ареалом проявления гендерного конфликта в культуре являются литература и язык. Исследование ведется по следующим направлениям: описание бытования гендерных конфликтов в пределах конкретных феноменов литературы, в частности, в творчестве «успешных писательниц»; выявление имплицитных характеристик «женского» и «мужского» текстов, речевых провокаций в мужской и женской речи; анализ художественных текстов, написанных женщинами от лица мужчины и наоборот. Было проведено описание гендерной стереотипии в патриархальной культуре, в частности, параллельного сосуществования «мужских» и «женских» жанровых форм в фольклоре (на примере Урала и Западной Сибири) со специфическими гендерными ролями «хозяйки» и «мастера». Необходимо также отметить, что подобный анализ гендерных отношений в литературе и их символической репрезентации в обществе обладает качеством новизны.