Вадим Владимирович ОСТАНИН

Ассистент кафедры религиоведения и теологии
Алтайского государственного университета,

г. Барнаул

 Прабхупада (1896-1977) – знаменитый вишнуитский проповедник, социальный реформатор и комментатор религиозных текстов, среди которых, прежде всего, выделяются комментарии к «Бхагавад-гите» и «Бхагавата-пуране». Его возможная репутация как одного из ведущих богословов XX века до сих пор является объектом напряженных споров и пространством скрещивания различных мнений, что само по себе уже указывает на его значимость. Российское востоковедение здесь не является исключением. Пожалуй, наиболее полярно эти константы отношений к Прабхупаде выражены в трудах В.К. Шохина и Е.А. Торчинова. В работе «Первые философы Индии» проф. Шохин делает весьма нелестную оценку экзегетического наследия и самой личности Прабхупады, причисляя его труды к «псевдоэзотерической печатной продукции», и, занося его персону в список «прочих претенциозных, но малообразованных местных и приезжих гуру», попутно предлагая резко дистанцироваться от т.н. «теософии для толпы»[1] [1, с. 5-6]. Напротив, Торчинов в известном исследовании «Религии мира: опыт запредельного» дает личности Прабхупады диаметрально противоположную характеристику, описывая как «в наше время такой традиционный (отнюдь не модернист вроде Вивекананды) гуру, как Свами Прабхупада, в нарушение всех ортодоксальных ограничений отправился проповедовать традицию кришнаитского бхакти на Запад»[2]. В предпринимаемом исследовании мы стремимся показать аутентичность и состоятельность Прабхупады в качестве оригинального, но в то же время вполне традиционного богослова, на примере его тщательно разработанного экзегетического метода.

 Метод истолкования текстов вишнуитского канона у Прабхупады может быть определен как феноменологический, в этом отношении Прабхупада опирается на труды предшествующих учителей традиции. Так подвижник XVI в. Рупа Госвами определяя сущность бхакти или любви к Богу, выносит ее за пределы всего рационального и этического. «Наивысшая любовь дефинируется как непрерывное служение и эмоции, направленные на Кришну, Его формы и на все остальное, находящееся с Ним в тесной связи, сопровождаемые действительным стремлением удовлетворить Кришну. Она должна быть чиста от всех желаний, помимо желания удовлетворить Господа, и не покрыта имперсональной джняной (т.е. спекулятивными рассуждениями – В.О.), материалистичными ритуалами кармы (этическим императивом которых являлось должествование – В.О.) и остальными нежелательными аспектами»[3]. Сравнив данное высказывание с методом, предлагаемым в «Священном» Р. Отто, практически первом труде по феноменологии религии, мы заметим очевидное сходство. Прабхупада смело проецирует общебогословский метод Рупы в плоскость экзегезы. В своем «Введении» к комментарию на «Бхагавад-гиту» он заявляет его в виде программного для всего следующего за ним истолкования текста. «Если есть в этом какая-то моя заслуга, то она заключается только в том, что я старался изложить «Бхагавад-гиту» Как Она Есть, не внося в нее никаких изменений. До сих пор все английские издания «Бхагавад-гиты» делались с целью удовлетворить чьи-либо личные амбиции. Однако мы попытались представить «Бхагавад-гиту» Как Она Есть, чтобы донести до читателя суть миссии Верховной Личности Бога, Кришны. Свою задачу мы видим в том, чтобы открыть людям волю Кришны, а не рассказывать им о прихотях какого-нибудь мирского краснобая, будь то политик, философ или ученый, ибо, несмотря на все свои познания в других областях, они практически ничего не знают о Кришне… Очевидно, что существует множество, переведенных на английский язык, комментариев к «Бхагавад-гите», и естественно встает вопрос о необходимости еще одного… Разумеется, в Америке можно найти множество изданий «Бхагавад-гиты». Но из всех тех, что мне приходилось видеть в Америке, да и в самой Индии, ни одно нельзя назвать действительно авторитетным, так как практически в каждом из них комментатор излагает собственные взгляды и не передает истинного духа «Бхагавад-гиты»[4]. Для Прабхупады классическими примерами грубого нарушения подобной, выражаясь языком Э. Гуссерля, феноменологической интенции текста являлись (см. определение бхакти у Рупы): 1. Искажение джняной – толкования Шанкары и всей следующей за ним традиции экзегезы в сугубо рационалистическом духе адвайта-веданты, в русле которой комментаторы повсюду находят аллегории и иносказания, даже Личность Кришны интерпретируется ими как всего лишь символ безличной всепроникающей реальности Брахмана. В христианской экзегетике похожую работу с текстом осуществляла александрийская школа и Ориген, в частности. 2. Искажение кармой – абсолютизация этического момента, наиболее рельефно проявленная в объяснениях «Бхагавад-гиты» М.К. Ганди и его концепции ахимсы (ненасилия). Сюда же можно добавить и искажение йогой – сведение послания «Бхагавад-гиты» к психоаналитическому воздействию на сознание человека.

 Использованная Прабхупадой экзегетическая категория «как оно есть» не является исключительно его богословским произведением. Задолго до него она широко использовалась при анализе феноменологической установки сознания в трудах по классической йоге и некоторых буддийских сочинениях. Как указывают В.И. Рудой и Е.А. Островская: «Брахманистская йога обозначала свой идеал формулой «ятхартха» («артха как она есть»). В данной формуле слово «артха» (букв. «цель», «объект, существующий реально») обозначает Атман, ибо именно он, согласно брахманистской идеологии, существует реально во всех объектах – органических и неорганических, одушевляя их… формула «ятхартха» предписывает йогину, т.е. религиозному подвижнику, видеть реальность так, как она есть»[5]. Похожей методологии следует и А.Ф. Лосев в своем знаменитом анализе сущности мифа. «Я беру миф так, как он есть, т.е. хочу вскрыть и позитивно зафиксировать, что такое миф сам по себе и как он мыслит сам свою чудесную и сказочную природу… необходимо дать существенно-смысловое, т.е. прежде всего феноменологическое, вскрытие мифа, взятого как таковой, самостоятельно взятого самим по себе»[6]. Прабхупада предваряет феноменологической интуиции мира другую ятхартху – ятхартху как метод экзегетического истолкования текста, для него принципиально: сначала познать сакральный текст Как Он Есть и лишь затем, посредством правильного понимания текста, адекватно воспринять Бога и реальность в целом. Человеку не нужно интерпретировать Писание, исходя из своих весьма скудных возможностей, напротив, необходимо просто вслушаться в то, что говорит Бог о Себе и мире и далее искренне следовать Его посланию. Намного ближе к такому подходу историко-реалистическая антиохийская культура экзегезы и, конечно, ее ярчайший представитель Св. Иоанн Златоуст[7]. Глубинную причину образования различных экзегетических отклонений Прабхупада диагностирует однозначно – это зависть к Богу. «Люди с демоническим складом ума, которые завидуют Кришне, иногда поклоняются Ему по-своему, принимаясь писать собственные комментарии к «Бхагавад-гите. … Есть много людей, которые завидуют Кришне только потому, что Он провозгласил Себя Всевышним… Тот, кто не понял природы Кришны… не должен даже пытаться комментировать смысл «Бхагавад-гиты»[8]. Подобную же мысль выражает К. Барт в своем знаменитом комментарии на «Послание к Римлянам» апостола Павла. «Мы думаем о себе то, что могли бы думать только о Боге, и поэтому мы не можем мыслить о Боге выше, чем думаем о себе самих. Мы сами для себя – то, чем для нас должен быть Бог, и поэтому Бог для нас – не больше того, чем мы являемся сами для себя. Тайная идентификация с Богом ведет к изоляции по отношению к Нему… Человек захватил и заточил истину, то есть святость Божью, подогнал ее к своим меркам и тем самым лишил ее серьезности и значимости, сделал ее обыкновенной, безопасной и бесполезной, превратил в ложь»[9].

Таким образом, рассмотрение одного лишь методологического момента экзегезы Прабхупады несомненно демонстрирует нам очевидную глубину его богословского гения. Феноменологическая установка на восприятие сакрального текста, в котором Сам Бог ведет беседу с человеком, дает надежду на то, что именно последнему, при условии его способности действительно постичь Откровение Как Оно Есть, в конце концов и Бог откроет Себя Как Он Есть, на что Прабхупада не раз указывает в своих комментариях. «Имперсоналисты и псевдойоги считают, что Господь принимает определенную форму, только когда соприкасается с майей, тогда как на самом деле у Него нет формы. Эти представления имперсоналистов и псевдо йогов лишают их возможности увидеть Господа, Верховную Личность Бога, таким, как Он есть»[10]. Итак, исходя из вышесказанного, мы можем смело ставить Прабхупаду в один ряд с другими знаменитыми и оригинальными богословами XX века и предположить, что в будущем его творчество станет объектом множества интересных и глубоких исследований.